 |
 |
 |
|
|
 Tele-Work
|
|
|
Дискуссия, развернувшаяся в обществе, о широком употреблении в устной речи крепких непечатных слов, беспрецедентна. Большинство, как всегда, против такого употребления, а меньшинство – за. Есть и третья категория. Это – сами употребляющие. Она по количеству многократно превосходит и большинство, и меньшинство спорщиков и несогласных. Женщины, как это ни печально констатировать, выражаются непечатно не реже, чем мужчины. Особенно преуспевают в употреблении крепчайших слов половозрелые девушки в возрасте до двадцати лет, которые с их половозрелыми мальчиками разговаривают исключительно нецензурно. Не уступают им и крупные взрослые тетеньки, занятые в малоквалифицированных сферах производства. В отдельных случаях площадную ругань можно услышать и среди модных тетенек, занятых управленческим трудом и преуспевших на почве менеджерских услуг. По признанию самих ругающихся, они употребляют эти слова не просто так, а потому что "их достали" и других слов, чтобы выразить свои эмоции, в русском языке не существует. А когда такая тетенька оказывается в автомобильной пробке в связи с перекрытием центральной части города для проезда длинного автомобиля с коротким начальником внутри, то в этом случае она громко произносит еще и такие слова, которые не всегда встречают даже в самом площадном нецензурном лексиконе. Это, как вы понимаете, выражение возбужденного эмоционального состояния. Тут что женщина, что мужчина – без разницы. Всякий имеет право громко выразить всё, что он думает, на отборном матерном языке. Мы же ведь в такой стране живем, где эмоции порой зашкаливают, и нельзя никого осуждать за то, что вдруг девушка или женщина так смачно произнесла свое "крепкое дамское слово", что кто-то из близких знакомых сказал: "Ну, ты, подруга, дала. Я от тебя такого не ожидала! Ты честно назвала все половые органы своими настоящими именами!" Мы тоже этого не всегда ожидаем. Но вот не далее как вчера один мой знакомый шел по улице и своим ушам не поверил, когда у входа в Консерваторию две невысокие симпатичные девочки громко говорили на "языке улицы". Без ханжества надо заметить: мы "язык улицы" любим. Улиц у нас много, а потому и их отвязного языка тоже хватает. Бывает "язык переулков" и даже "язык пустырей". Но "язык улицы" как-то у нас привычней, традиционней. Мы сами на нем иногда говорим. Но то, как говорили эти две девочки у входа в Консерваторию, не пришлось моему знакомому по душе. Он хотел уж было к этим девочкам подойти и сказать: "Милые девочки! Кончайте ругаться матом у входа в Консерваторию!" И понял, что не может этого сделать. Не может он к этим девочкам подойти и им такое сказать. Как-то он сдрейфил, этот знакомый. Как-то стушевался, сдулся, застеснялся и пошел по улице туда, куда глаза его глядели. И, пока он от Консерватории в даль московскую шел, звучал то тут то там "язык улицы" в исполнении девочек, мальчиков, тетенек и дяденек. И казалось ему, что громко матом ругается теперь все обиходное человечество. Я же думаю, что он серьезно ошибся. Впал в такое же заблуждение, в какое я и сам впадают почти ежедневно. Матом ругаются все, но… не все. Слова, естественно, знают всякие и разнообразные, а вслух их либо вообще не поизносят, либо произносят к месту и всегда по делу. Одна моя приятельница, женщина еще молодая, но с крупным жизненным опытом, мне сама говорила: "Я все эти слова знаю с детского сада, однако вслух их редко произношу. Только тогда, когда сил уже нет молчать". И добавила, что никогда не делает этого в публичных местах. В кафе, театре, ресторане, в автобусе, на пляже, в бане, в Амстердаме – нигде нельзя услышать от нее ни одного ненормативного слова. Она в публичных местах говорит всегда правильно и очень литературно, однако язык ее живой и такой же образный, как у лучших журналистов с радио "Эхо Москвы". За дверями наших квартир – язык тоже живой и образный. Там и люди живут живые и образные. У них там своя личная жизнь, и вторгаться в нее противозаконно и бессмысленно. Подслушивать их разговоры тоже нехорошо, но иногда очень хочется. А если на дворе лето, и окна распахнуты, то и подслушивать не надо – и так все слышно. И женские голоса в обсуждении каких-нибудь политических новостей, межличностных отношений, бытовых мелочей слышнее мужских, и крепкое дамское слово, вырвавшись из узкой бытовой обстановки, летит по прозрачному воздуху, обескураживая прохожих… Означает ли все это, что наш бытовой "язык улицы" живее всех живых языков? У нас – да. А у них? Наверное, и у них. Не только же у нас есть крепкое дамское слово. Не только же нам одним право дано называть по матушке все органы своими именами. Да и по силе воздействия такое вот дамское слово повышенной крепости сравнимо с таким же прочным мужским. Леди от джентльменов ни в чем не отстали. http://www.superstyle.ru/24jul2012/krepkoe_damskoe_slovo?page=1 Наш комментарий Хотя данный материал и опубликован в «чисто женском журнале», тема, затронутая в нем, весьма актуальна. Мало того, что повзрослевшие «девочки и мальчики» совершенно не знают разницы между тем, что удобно, и тем, что не корректно в приличном обществе, так они вообще по-иному разговаривать не умеют. А, если попросить их просто написать свои мысли на листе бумаги, то ничего кроме «точек» и «запятых» и «эрзац-смайликов» мы там не увидим. Полная деградация личности и будущего страны. О каком инновационном развитии может идти речь, когда те, кому это развитие реализовывать грамотно изъясниться не могут. Странная вещь – в периоды сталинских репрессий и брежневского застоя, когда начальство (вспомните хотя бы «кузькину мать» товарища Хрущева) где ни попадя вставляло «свои» «словечки» население страны было куда грамотнее и цивилизованнее, чем сегодня, когда руководство вроде бы все правильно говорит (правда часто по бумажке – но это, конечно же, для того, чтобы правильно цитировали в СМИ…), и ТВ-дикторы иногда даже делают правильные ударения, население глупеет прямо на глазах и превращается в стадо (о чем неопровержимо свидетельствует и данный материал и сама жизнь – просто надо выйти на улицу и постоять перед любой школой минут пять). Это – плоды «демократии» или «выкидыш» «вертикали власти» ? Последствия все еще реализуемой реформы образования по Фурсенко или так уж повелось ? Последствия тяжёлой «женской» доли или извращения от излишеств ? Может быть – результат извращенной эмансипации – но кто же тогда ее так извратил ? Вряд ли кто сможет ответить на эти вопросы без «крепкого русского слова». Причем не только «женского», но и мужского.
|
|
|||||||||||
|