 |
 |
 |
|
|
 Tele-Work
|
|
|
Мы привыкли, что человек — царь Природы и венец Вселенной. И закрываем глаза на то, что Властелин и Покоритель не может справиться сам с собой. Ну хотя бы с врожденной программой агрессивности. Или сексуальной программой. И 200 тысяч лет убегая от обезьяны, как от карикатурной тени, человек так и не смог от нее скрыться. — Человек разумный — один из 2 миллионов видов живых существ. Такой же, как мартышки, пчелы или вороны. Не самый многочисленный и не самый нужный биосфере, — утверждает профессор Виктор ДОЛЬНИК, главный научный сотрудник Зоологического института РАН. — Этакое непослушное дитя. А мать-природа тащит его к зеркалу: «Ну, посмотри, на кого ты похож!..» Таким «зеркалом» Дольник считает этологию, науку о поведении животных, которой он посвятил почти полвека. Власть — У животных монархия или демократия? — Ими управляет агрессия, борьба за главенство в стаде, в стае — одна из врожденных программ. Вожаку (самому агрессивному, но не обязательно самому умному) принадлежат лучшие самки, лучшие куски. А все остальные четко организованы в пирамиду соподчинения. Формы иерархии разные. У горилл — автократия: во главе стаи старший самец с седой спиной. А у павианов — геронтократия (власть старых), правят несколько патриархов. У макак — охлократия (власть наихудших). У них есть гнусная программа: бей слабого! Стоит вожаку наказать подчиненного, как другие спешат помочь — кричат на провинившегося, кидают калом, норовят ткнуть чем-то, плюнуть. Даже «подонки» — с самого дна, даже самки. — Участвуют ли женские особи в иерархии? — У гиен, например, матриархат. Самки доминируют, а самцы занимают подчиненное положение. И поэтому именно самки образуют строгую иерархию, а самцы в ней не участвуют… У человекообразных обезьян патриархат, где самка имеет тот же ранг в женской пирамиде власти, что и ее самец в мужской. А в борьбе за власть самки не участвуют. Мораль — Есть ли у животных моральные нормы? — Это установил один из основателей этологии Конрад Лоренц. У сильно вооруженных животных (лев, волк, ворон, змея) — сильная мораль. Лев ударом лапы ломает шею быку, волк клыком в доли секунды вспарывает брюшину оленю, ворон ударом клюва может убить кошку или зайца, укус гадюки смертелен. Но они никогда не применят боевые приемы против своих. Это для них табу. А у слабых зверей — слабые и запреты. И нежный голубок может заклевать соперника в стае — а потом еще и тушку его ощиплет… Человек по природе — слабо вооруженное животное, и у него нет запрета убивать себе подобных. Парадокс: человек стал самым вооруженным на планете, хоть и остался со слабой моралью. Ее надо развивать и поддерживать. Этой задаче, в частности, служит религия. — И у животных свои «десять заповедей»? — Естественно. Не убивай ближнего. Не посягай на чужую самку, на детей, на территорию, на собственность. Не отнимай пищу, не воруй. Но при ухудшении положения запреты сдвигаются. И тогда «не убий» распространяется не на всех особей, а лишь на своих. При этом «свои» — это родственники, «моя стая» или «все на нашей территории». Отделение своих от чужих для человека стало важно, когда рядом жили два близких вида: неандерталец и человек разумный. Но деление «свои-чужие» работает до сих пор: по партийному, расовому, языковому, религиозному признакам. Любовь — Человек от шимпанзе отличается всего на 5% — по структуре ДНК. А 95% генетических программ у нас общие. Но какие?.. — вопрошает Дольник. — Известны эксперименты, когда новорожденному шимпанзенку давали на выбор проволочную «маму» с бутылкой молока — или лохматую куклу. И малыш выбирал теплую, шерстяную «маму»: ласка для него важнее питания! У нас, кстати, осталась эта программа: в случае опасности, стресса прислониться к теплому, вцепиться в шерсть — или хотя бы в собственные остатки волос… — Лермонтов писал: «И ненавидим мы, и любим мы случайно…» Этология это подтверждает? — Влюбленность — это импринтинг, запечатление первого образа. Доминанта влюбленности помогает, преувеличивая достоинства избранника и скрывая недостатки. Так происходит и у красношеей поганки, и у морской собачки, и у мартышки, и у человека. — Кто выбирает: самец или самка? — По-разному. На тетеревином или турухтаньем току самцы дерутся на турнирах, а самки выбирают. У африканских страусов наоборот: самки танцуют перед самцами. Общий принцип: пол, который демонстрирует себя, ярче украшается в период токования. Одна из программ проверки правильности выбора — чтобы твой избранник нравился другим девицам, и чем больше, тем лучше. Поэтому вокруг звезд эстрады, спорта, кино — табуны поклонниц. — Выбрали. А что дальше? — Дальше — очень сложные ритуалы ухаживания. Но суть одна: самцу надо выделиться в глазах самочки. Задача самца — «пристроить» побольше половых клеток, а самки — выбрать наилучшего самца. Парная семья далеко не у всех обезьян, у многих самец спаривается со многими самками. У шимпанзе и горилл самцы вообще не ухаживают за самками, просто спариваются по потребности, а те не сопротивляются. Групповой брак (например, у мартышек верветок) известен не только обезьянам, но и предкам человека. Он изменил физиологию женщины, в итоге она стала гиперсексуальной. — Почему мы стыдимся говорить о половой жизни? — Главная причина таинственности — слишком много плохо совместимых программ. Мы ветрены, как верветки, и ревнивы, как павианы. Мы хотим, чтобы другие жили по программам, удобным для нас (скажем, мужчин не очень интересует, что испытывает женщина во время близости), а сами хотим пользоваться теми программами, которые другим неудобны. Гиперсексуальность не соответствует парному браку, поощрительное спаривание обесценивает женщину в глазах мужчин — и это смущает нас. Юмор — Животные могут насмехаться, иронизировать? Есть у них чувство юмора? — Сколько угодно. Юмор — ведь это понимание ситуации и ее предвидение. Если показать нашему Роме (кивок в сторону клетки с попугаем жако) незнакомую собаку и спросить: «Что это?», он ответит: «Собака». А если показать известную игрушку-собачку, скажет: «Кошка! Ха-ха…» или: «Птичка! Ха-ха…» В смысле: «Ты что — сам не видишь?..» У ворон прекрасный юмор. Она прячет какие-то вещи и смотрит: найдешь или нет. И ликует, если не нашел… А игры, которые есть у всех животных? Игры с родителями, со сверстниками. Когда шимпанзе ломает, делает что-то не то — специально, как клоун. Без юмора не может быть игр. — Но многие считают, что речь попугаев — это просто звукоподражание… — В основном они говорят осознанно. Например, если в доме живут попугай и собака, то попугай обучается не только языку людей, но и языку собаки! И если отношения у них напряженные, попугай может изводить пса, мяукая или подавая разные команды голосом хозяина: «Сидеть!», «Лежать!», «К ноге!», «Голос!» и т.д. А если отношения мирные, они быстро обо всем договорятся… Попугаи придумывают свои символы и настаивают на них. Рома, к примеру, любую воду обозначил бульканьем, ворону — карканьем, собаку — лаем (хотя и слово «собака» знает). И еще заметьте: если попугай обучается нашему языку, а мы — его язык не понимаем, то какого мнения он может быть о нашем интеллекте?
Убегая от обезьяны
Евгений ГОЛУБЕВ
|
|
|||||||||||
|