 |
 |
 |
|
|
 Tele-Work
|
|
|
Ребенок, рожденный сегодня в США или Западной Европе, имеет пятидесятипроцентный шанс дожить до 103 лет, и остальной мир быстро догоняет эти регионы. Подобные утверждения ученых основаны на изучении демографических данных за последние 200 лет, достижениях в области медицины и высоких технологий. Результаты исследований стали основой для новой книги «Столетняя жизнь» (The 100-Year Life) преподавателей Лондонской школы бизнеса Линды Грэттон и Эндрю Скотта. По их мнению, три стадии, которые сейчас выделяют в жизни взрослого человека – образование, работа и пенсия – совсем скоро утратят актуальность. Многие смогут прожить гораздо дольше, чем раньше, а значит, при нынешнем пенсионном возрасте средств на их пенсии не хватит – людям придется больше копить и дольше работать.
По мнению Грэттон и Скотта, для этого потребуется фундаментальная «перестройка жизни и реструктуризация времени». Если сейчас принято какое-то время учиться, а потом идти по четко распланированному карьерному пути, то в будущем люди будут проходить несколько стадий обучения и работы. За долгую рабочую жизнь они не раз будут делать перерыв на приобретение новых навыков. Кроме того, в скором будущем людям придется несколько раз делать карьеру в разных профессиях. Чтобы добиться успеха, понадобятся прежде всего «нематериальные активы», которые, по мнению авторов, делятся на три категории: Продуктивные активы: способствуют производительности на работе, улучшают карьерные и материальные перспективы. Сюда входят навыки, знания, образование, связи и репутация. Чем дольше люди рассчитывают прожить и проработать, тем важнее иметь план для развития продуктивных активов. Активы жизнеспособности: физическое и умственное здоровье, а также психологическое благополучие. В долгой жизни мало смысла, если большую часть дополнительных лет человек проведет в старческой немощи. Авторы ожидают, что фаза дряхлости — слабого здоровья перед смертью — сократится и люди будут дольше оставаться здоровыми. Трансформационные активы: навыки и мотивация добиваться перемен и переходить из одного состояния в другое. Эти активы повышают шансы справиться с неопределенностью и включают знание себя, сеть разнообразных контактов и открытость новому опыту. Грэттон и Скотт вводят названия для новых стадий в удлиненной рабочей жизни – подобно тому, как в ХХ в. стали использовать термины «подросток» и «пенсионер» для описания жизненных этапов с вполне конкретными характеристиками.
Эксперты назвали главные риски притока на рынок труда представителей старшего поколения Это, в частности, исследователь – стадия, когда люди осознанно ищут новый опыт, оценивают свои возможности и размышляют о ценностях. Еще один этап – независимый производитель, стадия экономической деятельности, на которой «создаются новые формы предпринимательства или организуются партнерства или фирмы нового образца». Многие люди в определенные периоды жизни будут заниматься «обучением на производстве» в небольших предприятиях, вместо того чтобы строить традиционную карьеру. Эти стадии не зависят от возраста и могут начаться на любом этапе рабочей жизни, которая может продлиться 80 лет. Исследователи могут быть любого возраста, от выпускников школы, делающих перерыв перед вузом, до людей в возрасте около 45, 70 и 80 лет. Стадия независимого производителя становится популярнее как в группе 18–30 лет, так и старше 55. К сожалению, пока работа чаще всего организована так, что карьера строится по традиционному шаблону и отклонения встречаются редко. То есть продолжительность жизни увеличивается, а карьеры делаются все быстрее. В новой книге «Почему здесь стоит работать?» (Why Should Anyone Work Here?) социологи Роб Гоффи и Гарет Джонс рисуют невеселую картину: «Раньше карьера была похожа на бег трусцой по одной корпоративной лестнице в течение 47 лет. Теперь это интенсивный спринт в нескольких корпорациях... Часто напряженно работающие руководители и профессионалы умещают 50 000 трудовых часов в 17 лет работы – по 60 часов в неделю и по 50 недель в год. У хорошо образованных специалистов эти 17 лет все чаще укладываются в период примерно с 28 до 45 лет. К этому времени люди либо добиваются успеха, либо нет».
Авторы отмечают, что, по мнению HR-директоров, сейчас люди гораздо раньше достигают пика в своей карьере, но после этого высшего достижения им приходится работать все дольше и дольше. Даже если работодатель сохранит за ними место, придется еще очень долго оставаться «в застое». Кроме того, за 17 лет скоростного развития нужно будет заработать на гораздо более долгий срок, который будет значительно менее продуктивным с финансовой точки зрения. На пенсию тоже, вероятно, будут выходить не в ожидаемые сроки. В недавней статье в Harvard Business Review Хэзер Воу и ее коллеги описывают, как часто люди выходят на пенсию из-за перемен в структуре управления компанией, принудительных увольнений и личных обстоятельств — и это происходит задолго до достижения ими официального пенсионного возраста. В отличие от будущих поколений, у руководителей, описанных Воу, часто бывает достойная пенсия, однако проблема долгого пенсионного периода остается. В статье рекомендуют обратиться к нематериальным активам, которые описали Грэттон и Скотт: исследовать личные и профессиональные качества, а также использовать накопленные связи, чтобы начать новую рабочую жизнь и применить таланты и навыки на благо местного сообщества. Дабы избежать «малоприятной долгой жизни в отупении», для начала надо признать, что очень многие люди способны прожить очень долго. Чем раньше они начнут планировать будущее, тем лучше. The 100-Year Life: Living and Working in an Age of Longevity. Lynda Gratton and Andrew Scott. Bloomsbury, 2016 Why Should Anyone Work Here? What It Takes to Create an Authentic Organization. Rob Goffee and Gareth Jones. Harvard Business Review Press, 2015. Next-Gen Retirement. Heather C. Vough, Christine D. Bataille, Leisa Sargent and Mary Dean Lee. Harvard Business Review, June 2016
Хелен Эдвардс, руководитель библиотеки Московской школы управления «Сколково»
|
|
|||||||||||
|