«Повышенный МРОТ» в добровольно-принудительном порядке

В Москве размер минимальной заработной платы значительно выше федерального МРОТа, чиновники оправдывают свое присутствие на соответствующих государственных должностях и из средств городского бюджета не истрачено ни копейки. "Городской" МРОТ фактически существует, в то время как юридически он не установлен.

Яблоко раздора
Московское трехстороннее соглашение на 2006 год, заключенное между правительством Москвы, московскими объединениями профсоюзов и московскими объединениями промышленников и предпринимателей, (работодателей) предусматривает целый ряд мероприятий, необходимых для обеспечения жизнедеятельности города, развития промышленности и предпринимательства, социальной и правовой защиты работников и жителей города Москвы. Социальная ценность этого акта очевидна. Однако механизм его реализации вызывает много вопросов.

В частности, требования пункта 9 статьи 9 закона г. Москвы от 22 октября 1997 г . № 44 «О социальном партнерстве» (далее — Закон «О социальном партнерстве»), определившие, что действие Московских трехсторонних соглашений распространяется на все организации, не заявившие письменно в Московскую трехстороннюю комиссию о своем несогласии с их содержанием в тридцатидневный срок со дня  опубликования данных соглашений, ни в коем случае не противоречат положениям частей 6 и 7 статьи 48 Трудового кодекса РФ, как многие полагают. Напомню читателям: согласно названным частям статьи 48 Трудового кодекса заключенное на федеральном уровне отраслевое соглашение распространяется на работодателей, не участвовавших в его заключении, если данные работодатели в течение 30 календарных дней со дня официального опубликования предложения о присоединении к соглашению не представят в Минтруд России письменный мотивированный отказ от присоединения.  Однако из содержания статьи 48 Трудового кодекса вовсе не следует, что такой вариант «присоединения» к соглашениям является единственно возможным лишь на федеральном уровне.

 Трудовым кодексом в статье 26 обозначено, что система социального партнерства в России включает в себя пять уровней, в частности:
- федеральный, устанавливающий основы регулирования отношений в сфере труда в Российской Федерации, и
- региональный, устанавливающий основы регулирования отношений в сфере труда в субъекте РФ, в нашем случае в Москве.

Статья Трудового кодекса, узаконив добровольно-принудительное присоединение организаций к отраслевым соглашениям на федеральном уровне, фактически способствовала введению аналогичных процедур на уровне субъектов Российской Федерации.

Право или обязанность?
На мой взгляд, корень рассматриваемой проблемы кроется в несоответствии установленных порядков распространения действий федеральных отраслевых, Московских трехсторонних и других соглашений основным целям, задачам и принципам российского трудового законодательства в целом и социального партнерства в сфере труда в частности, а также самой сути  партнерства как такового.

Партнерство — одна из важнейших форм организации некоммерческой и предпринимательской деятельности, представляет собой совместную деятельность нескольких лиц (физических или юридических). Совместность участия в чем-либо подразумевает взаимное уважение интересов каждого из участников, заинтересованность всех участников в сотрудничестве, возможность присоединения, а также выхода из состава партеров по своему усмотрению. Автоматическое включение организаций в состав сторон соглашения любого вида под угрозой неких штрафных санкций партнерством быть не может.

Как указано в статье 23 Трудового кодекса, социальное партнерство — система взаимоотношений, направленная на обеспечение согласования интересов работников и работодателей по вопросам регулирования трудовых отношений. Возложение на работодателя, самостоятельно не вошедшего в названную систему взаимоотношений, обязанности исполнять требования тех или иных соглашений, однозначно не допускает какого-либо учета мнений и интересов этого работодателя. Кроме того, подобное понуждение к участию в «партнерст­ве» такого рода идет в разрез с такими принципами социального партнерства, предусмотренными статьей 24 Трудового кодекса, как:
- равноправие сторон;
- уважение и учет интересов сторон;
- заинтересованность сторон в участии в договорных отношениях;
- добровольность принятия на себя обязательств сторонами.

Одной из задач системы социального партнерства, определенных статьей 5 закона «О социальном партнерстве», является обеспечение стабильности московского общества на основе объективного учета интересов всех его слоев. Интересно, а на взгляд чиновников органов государственной власти Москвы, принуждение всех юридических лиц, действующих на территории Москвы, к вступлению в ряды участников трехстороннего соглашения, действительно объективно учитывает их интересы и способствует стабильности общества?

 Статья 2 Трудового кодекса содержит такой принцип социального партнерства, как  право на участие работодателей в договорном регулировании трудовых отношений и иных, непосредственно связанных с ними отношений. Именно право на участие в социальном партнерстве, но никак не обязанность стать его стороной.

В статье 27 Трудового кодекса содержится перечень основных форм, в которых может осуществляться социальное партнерство. Существование иных форм, помимо установленных федеральным законодателем, возможно в случаях определения таких форм специальными законами субъектов Российской Федерации либо введения других форм сторонами партнерства в договорном порядке.  Статья 5.1 закона «О социальном партнерстве» новых форм не предлагает и практически дословно воспроизводит статью 27 Трудового кодекса. 

Однако статья 48 Трудового кодекса, наряду со статьей 9 закона «О социальном партнерстве», установив принудительный порядок присоединения к федеральным отраслевым и Московским трехсторонним соглашениям, фактически явили на свет новую, совершенно самостоятельную форму социального партнерства, не предусмотренную ни статьей 27 Трудового кодекса ни, соответственно, статьей 5.1. закона «О социальном партнерстве».

Очевидно, что требования абзацев 6 и 7 статьи 48 Трудового кодекса, не соответствуют положениям статьи 27 Трудового кодекса, так же, как и пункт 9 статьи 9 закона «О социальном партнерстве» — содержанию статьи 5.1 того же закона.

Также весьма сомнительно соответствие рассматриваемых норм одной из основных задач трудового законодательства, а именно, созданию необходимых правовых условий для достижения оптимального согласования интересов сторон трудовых отношений и правовому регулированию трудовых отношений и иных, непосредственно связанных с ними отношений по социальному партнерству, ведению коллективных переговоров, заключению коллективных договоров и соглашений (статья 1 Трудового кодекса). Возможно ли вообще вести речь о праве, когда установленный на федеральном и московском уровнях принцип безусловного распространения положений федеральных отраслевых, Московских трехсторонних и иных соглашений ограничивает гарантированные Конституцией РФ права свободного использования своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности (часть 1 статьи 34), владения, пользования и распоряжения имуществом как единолично, так и совместно с другими лицами (часть 2 статьи 35)? Кроме того, ни статья 48 Трудового кодекса, ни статья 9 закона «О социальном партнерстве» не предоставили работодателям возможности обжалования в суд решений Минтруда России (правительства Москвы) о распространении действия соглашений на организации, не представившие мотивированного отказа, или чей отказ признан немотивированным. Налицо ограничение права на судебную защиту, гарантированное частью 1 статьи 46 Конституции РФ. И, наконец, ограничением свободы участия работодателя в социальном партнерстве нарушены положения части 3 статьи 55 Конституции РФ, определившей, что права и свободы могут быть ограничены лишь федеральным законом и только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

Таким образом, пункт 9 статьи 9 закона «О социальном партнерстве», распространивший действие Московских трехсторонних соглашений на всех работодателей, не заявивших письменно в Московскую трехстороннюю комиссию о своем несогласии с их содержанием в тридцатидневный срок со дня опубликования этих соглашений,

- противоречит основам трудового законодательства, установленным в статьях 1, 2 Трудового кодекса и основам социального партнерства в сфере труда, установленным в статьях 23, 24, 27 Трудового кодекса;
- ущемляет права, гарантированные частью 1 статьи 34, частью 2 статьи 35, частью 1 статьи 46 Конституции РФ;
- нарушает требования части 3 статьи 55 Конституции РФ.

Надеяться на то, что органы государственной власти города Москвы по своей инициативе приведут отдельные положения закона «О социальном партнерстве» в соответствие с Конституцией РФ и Трудовым кодексом, не стоит.

Единственный путь решения данной проблемы — судебный, но это путь долгий, требующий определенной смелости от руководства юридических лиц, ибо не всякий директор, возглавляющий бизнес в Москве, рискнет вступить в конфронтацию с органами государственной власти этого субъекта Российской Федерации. В то же время всем работодателям нужно четко уяснить: региональные законы могут полностью или частично не соответствовать федеральному законодательству и даже Конституции, но до тех пор, пока в установленном порядке эти нестыковки не будут устранены, региональные законы обязательны к исполнению.

Так был ли МРОТ?
На мой взгляд, в настоящее время «бескровный» вариант разрешения наиболее волнующего работодателей вопроса социального партнерства, вопроса «повышенного МРОТа», все же имеет место быть.

Согласно статье 129 Трудового кодекса минимальный размер оплаты труда — установленный федеральным законом размер месячной заработной платы, в которую  не включаются доплаты, надбавки, премии, другие поощрительные, компенсационные и социальные выплаты. То есть МРОТ — это не что иное, как минимально допустимый на территории России «чистый» заработок физического лица, осуществляющего свою деятельность в организации или у индивидуального предпринимателя на основе трудового договора.

Федеральным законом от 19 июня 2000 г . № 82-ФЗ «О минимальном размере оплаты труда» (далее — федеральный закон «О минимальном размере оплаты труда») законодательным органам государственной власти субъектов Российской Федерации (за исключением отдельных ее регионов) предоставлено право устанавливать свой региональный МРОТ, превышающий федеральный, путем принятия специальных законов. В Москве, как субъекте Российской Федерации, такой закон до сих пор не принят. В то же время на территории Москвы в прошлом году действовало Московское трехстороннее соглашение на 2005 год, а в настоящее время действует Московское трехсторонне соглашение на 2006 год, которые, как считают многие должностные лица налоговых органов, и руководители юридических лиц,  установили в регионе «повышенный МРОТ».

Я дословно приведу соответствующие извлечения из названных ­правовых актов:

- Подпункт 2.1 Московского трехстороннего соглашения на 2005 год: «Установить городской минимум оплаты труда, включающий тарифную ставку (оклад) или оплату труда по бестарифной системе, а также доплаты, надбавки, премии и другие выплаты компенсационного и стимулирующего характера, с 1 мая 2005 года — 3 000 рублей и с 1 октября 2005 года — 3 600 рублей».
- Подпункт 2.1 Московского трехстороннего соглашения на 2006 год: «Установить городской минимум оплаты труда, включающий тарифную ставку (оклад) или оплату труда по бестарифной системе, а также ежемесячные премии и другие выплаты, с 1 мая 2006 г . — 4 100 рублей и с 1 сентября 2006 г . — 4 900 рублей».

При внимательном изучении изложенных положений можно выделить следующее:
- Московские трехсторонние соглашения установили не ­минимальный размер оплаты труда в Москве (МРОТ), определение которого дано в Трудовом кодексе, а городской минимум оплаты труда (МОТ), Трудовым кодексом не предусмотренный;
- в величину городского МОТа включены доплаты, надбавки, премии и другие выплаты, что ни в коем случае недопустимо для МРОТа, пусть регионального и повышенного.

 Вывод может быть только один: Московские трехсторонние соглашения на 2005–2006 годы минимальный размер оплаты труда на территории города Москвы не устанавливали. Городской минимум оплаты труда может быть чем угодно, но только не МРОТом.

Вследствие данных обстоятельств работодатели имеют полное право определять размер месячной заработной платы в соответствии с федеральным законом «О минимальном размере оплаты труда». Применение по отношению к таким организациям штрафных санкций, например, административных наказаний, предусмотренных статьями 5.27, 5.31 Кодекса РФ об административных правонарушениях, будет незаконным и без особых затруднений может оспариваться в судебном порядке.

В завершении еще раз хочется отметить продуманность действий московских органов государственной власти. Оспаривать в суде положения закона «О социальном партнерстве» работодатели не будут, ибо это долго, да и себе дороже. Действие Московских трехсторонних соглашений, устанавливающих некий городской минимум оплаты труда, превышающий федеральный МРОТ, распространяется на все без исключения юридические лица, осуществляющие деятельность на территории Москвы, вследствие чего последние, приняв минимум оплаты труда за городскую минимальную заработную плату и всегда помня о возможных санкциях со стороны государства, вынуждены за свой счет вводить у себя МРОТ не ниже определенного Московскими трехсторонними соглашениями МОТа. В итоге в Москве размер минимальной заработной платы  значительно выше федерального МРОТа, чиновники оправдывают свое присутствие на соответствующих государственных должностях и из средств городского бюджета не истрачено ни копейки.

Самое интересное заключается в том, что и обвинить московские власти в нарушении  требований статьи 6 Трудового кодекса и статьи 2 федерального закона «О минимальном размере оплаты труда» нельзя, поскольку городской минимум оплаты труда, введенный в действие Московскими трехсторонними соглашениями, — это отнюдь не минимальный размер оплаты труда, который может быть установлен только специальным законом города Москвы. Вот и получается, что городской МРОТ фактически существует, в то время как юридически он не установлен.

Н.Н. Брюховецкий
юрист Центра налогового и правового консультирования
Компании «ИРБиС-С», г. Москва